«Когда с верхних палуб в бушующее море посыпались люди и штабеля спасательных плотов, все, что уже не могло удержаться, в ту секунду, когда, словно по неведомо откуда поступившему приказу, среди темноты, воцарившейся вокруг после торпедных попаданий, внезапно вспыхнуло полное освещение, включая палубный свет, как это бывало в мирные годы и во времена круизов СЧР («Сила через радость» – нацистская организация) , когда глазам каждого зрячего предстала вся торжественная иллюминация, когда наступил конец всему, состоялись мои вполне нормальные роды на узкой койке офицера-механика миноносца «Лёве».
Всего этого мать, находясь на корабельной койке, не видела. Ни торжественной иллюминации на накренившемся и тонущем лайнере, ни гроздьев человеческих тел, падающих с задравшейся кормы. Но матери запомнилось, что моим первым криком был заглушен тот донесшийся издалека тысячеголосый вопль, тот финальный вопль, который раздался отовсюду: из недр тонущего лайнера, с треснувшей застекленной прогулочной палубы, с захлестываемой волнами солнечной палубы, с быстро уходящего под воду носа, вопль разнесся над штормовым морем, где барахтались тысячи живых людей или дрейфовали, обмякнув в спасательных жилетах, мертвецы» (Фрагмент книги «Траектория краба», Гюнтер Грасс, 2002 г.)
.
Экспедиция 2006 года. Идея проведения экспедиции на затонувший лайнер родилась в результате переговоров между Государственной морской администрацией – Морским управлением в Гдыне (Government Marine Administration – Marine Office) и Baltic Wrecks Association («Ассоциацией по исследованию и охране балтийских рэков»), во время которых обсуждались вопросы о защите и сохранении рэков Второй мировой войны и придания им статуса братских могил. Это была уникальная возможность нырнуть, снять видео и фото на одном из закрытых для погружений рэков. После долгих дискуссий и приготовлений экспедиция в конечном счете была назначена на вторую неделю мая 2006 года.
Основными задачами этой экспедиции стали максимально возможное гидроакустическое обследование рэка; сбор образцов донных отложений; максимально возможное документирование останков лайнера на видео и фото, а также сбор общей информации о состоянии рэка на настоящее время.
В отличие от длительных поисков «Титаника», найти останки лайнера «Вильгельм Густлофф» было довольно легко. Его координаты на момент потопления (55°07’00’’с.ш. 17°41’00’’ в.д.) оказались на удивление точными; к тому же рэк находится на сравнительно небольшой глубине – до 50 метров. На польских навигационных картах место обозначено как «Obstacle No. 73».
После войны советские специалисты посещали останки корабля – существует версия, что они искали среди обломков легендарную Янтарную комнату. Во время этих посещений средняя часть утонувшего корабля была разрушена, остались только корма и нос. За послевоенные годы некоторые предметы с корабля оказались в частных коллекциях как сувениры. Правительство Польши законодательно провозгласило это место братской могилой и запретило посещение рэка частными лицами.
Наша дайверская команда состояла из 3 подводных фотографов и 5 подводных видеооператоров. Все ныряющие участники были разделены на четыре команды по три дайвера. Перед каждой командой ставилась определенная задача, которая должна была быть выполнена во время конкретного погружения. Задачи определялись на поверхности во время утреннего и дневного брифингов. Каждый день одна команда оставалась на поверхности для страховки ныряющих команд, что позволило всем участникам избежать физического перенапряжения.
В течение первого дня представитель Морского управления исследовал рэк, используя ГБО и проложил три спусковых конца, которые приводили к носовой, кормовой и средней части рэка. После утреннего брифинга первые две команды уходят в воду по носовому и кормовому ходовикам. Из задача – проложить ходовики вдоль затонувшего судна. Дополнительная задача – собрать образцы донных отложений. К сожалению, низкая температура воды и высокие волны ограничивают погружение 35 минутами на дне. Цель третьей ныряющей команды – двух подводных операторов и одного саппорт-дайвера – отснять кормовую часть. Послеобеденная погода в первый день не позволила нырнуть второй раз. Да и на следующие двадцать четыре часа прогноз погоды тоже необещающий.
Второй день, раннее утро. Спокойное море и солнечно. На этот раз все три команды вошли в воду практически в одно и то же время. Наконец нам удалось отправлять зодиаки с группами дайверов с интервалом в 15 минут. По плану в этот день предстояло проводить фото- и видеосъемку между спусковыми концами (между носовой и кормовой секциями). Точнейший план позволил безопасно транспортировать дайверов – не отклоняясь от расписания более чем на 3 минуты. В этот день все команды совершили по два погружения, работая вдоль всего рэка и снимая его метр за метром от носа до кормы. Температура воды на поверхности +12°C, на дне – +6°C. Видимость, можно сказать, очень хорошая – 15-20 метров. Стоит добавить, что все погружения осуществлялись с донным газом тримикс 21/35, для декомпрессии использовали найтрокс 50 и кислород.
Лайнер Wilhelm Gustloff покоится на песчаном дне на глубине 48 метров с креном на левый борт, который сильно разрушен. Самая верхняя часть затонувшего судна расположена на 32-36 метрах. Носовая часть лежит на левом борту, повернутая на 90°. На носу до сих пор можно увидеть огромные кабестаны с остатками цепей. Средняя часть корабля очень сильно разрушена. В начале 50-х ХХ века советские военные водолазы исследовали рэк, но сделали это очень странным способом. Мы нашли остатки цепей, приваренных к борту, за которые, вероятно, дергали с помощью буксира. Несмотря на это мы все еще можем представить, насколько огромным и красивым был «Густлофф» в свои лучшие годы. Мы смогли найти и небольшие части машин (4-6 метров в высоту), и склад для корабельного оборудования. В лучшем состоянии кормовая часть судна. Эта часть 15-20 метров длиной лежит с небольшим креном на левый борт. Со времени нашей первой экспедиции, состоявшейся несколько лет назад, состояние останков судна значительно ухудшилось. Верхняя палуба обрушилась, некоторые части корабля разрушены штормами. И по-прежнему корма – лучшая часть рэка. Воды Балтийского моря хорошо сохранили деревянные конструкции – палубы и леера в превосходном состоянии. Если войти внутрь, можно увидеть запасные штурвалы. В кормовой части можно пройти четыре палубы вглубь рэка по небольшому трапу для моряков. На дне у левого борта затонувшего судна до сих пор лежат человеческие кости, которые напоминают о трагедии.
Заключительный день снова показал, насколько непредсказуемой может быть Балтика! После двух ветреных дней и плохого прогноза погоды, на третий день мы были вознаграждены ветром в 2 узла и спокойным морем. Днем ранее представитель Морского управления установил четвертый спусковой ходовик на неизвестный подводный объект, ранее найденный с помощью ГБО. Дайверы, которые имели удовольствие нырнуть на 12-метровую затонувшую моторную лодку, похоже были первыми, кто увидел ее за 60 лет с того самого фатального для «Густлоффа» дня… Последнее погружение этой экспедиции стало и самым лучшим. Видимость более 20 метров, температура +8°С – все это значительно повысило комфортность погружения и доставило участникам массу удовольствия.
После того, как якорь был поднят, мы почтили память жертв катастрофы гудком…
В общем за три дня было проведено обследование судна как снаружи, так и внутри. Однако из-за того, что рэк очень сильно разрушен, проникновения внутрь были на очень короткие дистанции. Собранные материалы (фото, видео и образцы грунта) станут основой для дальнейших исследований воздействия окружающей среды на останки судна, а также его состояния в целом. По результатам экспедиции в Морское управление Гдыни были переданы более 200 фотографий и 210-минутный фильм.
Для меня это была очень важная экспедиция – первая официальная дайв-экспедиция за последние 30 лет! Наши фотографии и фильм показали людям лайнер «Вильгельм Густлофф» в его нынешнем состоянии. Но более важным был ответ на вопрос, является ли «Густлофф» подводной братской могилой или нет… Множество дайверов со всего мира хотят покорить их собственный дайверский Эверест и нырнуть на «Вильгельм Гуслофф». Зачем? Запись в лог-буке? Или восторженная история для друзей? Это место величайшей катастрофы, унесшей жизни более 6000 человек! Да, это могила… Подумайте, насколько серьезны ваши мотивы, чтобы нырять здесь…
P.S. В экспедиции WG’2006 принимали участие: Sebastian Popek – руководитель экспедиции; видеооператоры Wojciech Jechna, Mirek Lukas, Silvo Peknik, Pawel Riedl, фотографы – Piotr Pielak, Radek Husak, Peter Vaverka, а также дайверы обеспечения Lukasz Piоrewicz, Tomasz Stachura, Karol Lebowski.
Во время этой экспедиции внутри дайверских команд и вообще среди дайверов взаимодействие было блестящим! Спасибо команде «Зодиака» (s/v Zodiak) за помощь. Согласие, опыт и взаимодействие позволили нам завершить этот проект успешно!
Текст: Sebastian Popek
Перевод: Юлия Голосий
Фото: Petr Vaverka, Radek Husak
Архивная статья из № 5 (53) за 2007 г.
Часть предыдущая. В день официального начала Второй Мировой Войны, т.е.1 сентября 1939 года WILHELM GUSTLOFF был включён в состав Германского Военног о Флота.2 сентября из 417 человек судовой команды бóльшая ча сть была уволена,оставлены были капита н Бертрам и старшие офицеры,а сам корабль получил с татус вспомогательного . Постепенно становилось ясно, что GUSTLOFF будет задействован как госпитальное судно,что и было официально подтверждено 22 сентября: WILHELM GUSTLOFF , как и многие другие круизные корабли « KdF », вошёл в состав госпитального флота под названием Lazarettschiff D . Многие тогда подумали, а не строили ли судно как раз и для этой цели?
В соответствии с международными законами, определяющим идентифицирующие признаки госпитальных судов, GUSTLOFF получил широкую зелёную ленту, опоясывающую горизонтально весь корпус судна, а изображениями «Красного Креста» заменили логотипы KdF . Вскоре на корабле появились врачи и другой медицинский персонал, а также погрузили всё необходимое для развёртывания 500 госпитальных коек.
27 сентября переоборудованный GUSTLOFF
направился на восток, в Балтийское море и близ места боёв в
Danzig
Neufahrwasser
принял на борт 650 раненых польских солдат и офицеров, а также 10 пострадавших с немецкого тральщика
M
-85, подорвавшегося 1 октября на польской мине. Не совсем понятно, почему таким оказалось соотношение между немецкими и польскими солдатами; похоже, что GUSTLOFF
продолжил выступать как средство нацистской пропаганды. В самом деле, хотя потери поляков были значительными, но и немецкая армия потеряла 10 тысяч убитыми и 30 тысяч ранеными — вот и возможность использовать переоборудованное судно по назначению, да и какой немецкий солдат отказался бы лечиться от ран на г итлеровском «корабле мечты»?
Да и до окончания польской кампании ост авались считанные дни …
До середины апреля 1940 года GUSTLOFF находился в Данцигском заливе, а точнее в Готенхафене (сейчас Гдыня ), выполняя функции плавучего госпиталя, обслуживающего немцев, в том числе недавно перемещённых из советской зоны оккупации Польши.
Стоянка в Осло
В мирные дни, когда GUSTLOFF курсировал у берегов Норвегии с отдыхающими, корабль не приставал к норвежской земле, но в этот раз, GUSTLOFF из Готенхафена через Зассниц( на острове Рюген) направился в Норвегию, корабль ошвартовался 10 мая 1940 года в порту Осло, поскольку Норвегия была в зоне военных действий и капитулировала 10 июня.
Во время стоянки в Осло этот госпитальный корабль работал по назначению, а 2 июля 1940 судно покинуло Осло направило сь в Киль и Свинемюнде, имея на борту
750 раненых.
Предполагалось, что плавучий госпиталь вернётся в Осло, но по приказу сверху судно направилось в Штеттин, где и ожидало дальнейших распоряжений с 10 июля по 25 августа.
В начале июля Гитлер приказал готовить операцию Морской лев началась подготовка ко вторжению на Британские острова. В оп ерации должны были принять участие многие суда германских военно-морских сил, а в числе г оспитальных и Lazarettschiff D .
Было очевидно, что проведение операции приведёт ко многим потерям. Например, у немецев не было специально обученных десантных частей и мало подготовленных для высадки судов).
Да и уже развернувшаяся воздушная Битва за Англию показала, что британские Королевские воздушные силы (RAF - Royal Air Force ) достаточно сильны и эффективны.
5 сентября 1940 года Lazarettschiff D прибыл в Бремерхафен, что расположен в устье Везера; планом предусматривалось, что это госпитальное судно позднее перейдёт в Роттердам .
Однако, с реализацией операции Морской лев начались сложности: было необходимо обеспечить немецкое превосходство в воздухе, глава Luftwaffe Геринг с этой задачей не справился, поэтому операцию отложили до середины сентября.
Тем временем внимание фюрера всё более переключалось к восточной кампании, т.е. войне с СССР. В итоге получилось так, что GUSTLOFF больше никогда уже не появится в Ла-Манше.
Последние дни «Госпитального судна D»
Поскольку операция Морской лев не состоялась и необходимость значительного количества плавучих госпиталей временно отпала, то - после похода в Осло, откуда GUSTLOFF вернулся 12 ноября в Свинемюнде с 414 ранеными на борту — 17 ноября был получен приказ перебазироваться в Данциг.
Превращение в плавучую базу для экипажей подводных лодок
WILHELM GUSTLOFF прибыл в Готенхафен 20 ноября 1940 года и в течение нескольких следующих недель претерпел очередное превращение, на этот раз из госпитального судна в плавучую базу подготовки моряков для подводного флота, способную принять около 1000 человек. Медицинский персонал и оборудование госпиталя исчезли, из команды осталось несколько механиков для поддержания работы двигателей, капитан Бертрам тоже был на борту. Снаружи судно перекрасили в серый цвет, характерный для кораблей военно-морского флота, исчезла широкая зелёная лента вдоль корпуса, соскоблили Красные Кресты , под которыми появились почти бесцветные эмблемы KdF- сейчас стояла задача камуфляжа корабля, так как международные законы более не защищали GUSTLOFF в качестве госпитального судна; напротив, корабль в его новой роли стал законной военной мишенью. Интересная фотография 1941 года: на заднем плане в процессе перекраски GUSTLOFF , а на переднем плане -- торпедный миноносец LOWE, он будет рядом с лайнером в последнюю его ночь 30 января 1945 года
В этой роли - база подготовки подводников - GUSTLOFF выступал более четырёх лет. Первые годы войны на этой базе готовили квалифицированные и умелые кадры для германских подводных лодок. Ещё в 1942 года принявший командование этой базой капитан-лейтенант Вильгельм Цан поддерживал суровую дисциплину и выдерживал выполнение обширной учебной программы для мобилизованных парней,но позднее
Война стала требовать всё новые и новые кадры, поэтому курс обучения сократился, а вновь мобилизованные юнцы боялись служить на подводных лодках, так как из каждого десятка немецких подводников во второй половине войны выживал только один.
Начало конца Находящийся далеко от линии фронта и хорошо прикрытый с Балтики Готенхафен и находящиеся в нём корабли первые годы войны были практически не доступны для атак противника, но военная ситуация постепенно менялась и к моменту инспекционного посещения (март 1943) этой военно-морской базы гросс-адмиралом Дёницем уже появились тревожные симптомы, а 9 октября 1943 года всё резко изменилось. В этот день бомбардировщики американского восьмого воздушного флота совершили массированный налёт на Готенхафен. В тот день GUSTLOFF едва избежал больших неприятностей, когда тяжёлая бомба разорвалась в воде у правого борта: в корпусе образовалась дыра полутораметровой длины. Другим кораблям повезло меньше, многие из них затонули в гавани или у пирса, в том числе госпитальное судно STUTTGART из круизного флота KdF . В феврале 1944 года давно просившийся на плавающий корабль капитан GUSTLOFF Бертрам убыл в Гамбург, а его место занял капитан Фридрих Петерсен, судьба которого в этой войне была тяжкой: он был захвачен в плен Союзниками, но позднее — в связи с возрастом, ему уже было 66 лет — репатриирован в Германию под подписку о том, что он не будет принимать участие в войне на любом корабле. В этом отношении командование GUSTLOFF вроде позволило не нарушать данного капитаном слова.
К этому времени военные дела нацистской Германии выглядели неважно: всё меньше подводных лодок возвращалось на базы, фронт местами разваливался, пришлось уйти из Северной Африки, в Италии не удавалось удерживать позиции, приближался день «D» — день высадки союзников в Европе и открытия второго фронта. Хотя Данциг и находился пока ещё далеко в тылу, но настроение населения и войск было тревожным, так как Советы неумолимо надвигались с востока по берегу Балтики, в городе становилось всё больше беженцев, убегающих от Красной Армии. В октябре 1944 года части Красной Армии под командованием генерала Галицкого пересекли восточную границу Рейха и захватили город Неммерсдорф в Восточной Пруссии — первый немецкий город, попавший в руки Советов. Страх навис над данцигским заливом.
По мере продвижения фронта на запад среди населения Восточной Пруссии в январе 1945 года вспыхнула паника, сотни тысяч беженцев стремились к Данцигу, откуда можно было бежать далее на запад. Слухи о жестокости Красной Армии распространялись как лесной пожар. Немецкие средства массовой информации «подлили масла в огонь» слухов, широко сообщая о «зверствах» большевиков в Неммерсдорфе, в октябре захваченном Красной Армией и временно отбитом частями германской четвёртой Армии. Гитлер истерически призывал всё мужское немецкое население взяться за оружие, власти формировали народное ополчение —Volkssturm , куда включали и пятнадцатилетних подростков, и вышедших из мобилизационного возраста пожилых мужчин. И эти соединения были брошены в пылающий костёр войны.
Развязка приближалась, с каждым днём артиллерийская канонада с палуб «Густлоффа» становилась всё слышнее. Несмотря на все усилия удержать фронт, территория Рейха сжималась всё больше. Мощное наступление, предпринятое Красной Армией в середине января, скорило исход населения из Восточной Пру ссии. Многие этнические немцы пытались достичь Данцига по непрочному льду пресноводной лагуны (её немецкое название Frisches Haff , польское имя - Zalew Wiślany , отделённой от данцигского залива длинной косой. Советские самолёты бомбили бегущих по льду немцев, лёд крошился, и люди оказывались в воде. Гитлеровская жестокая «война на искоренение», начатая в июне 1941 года и принесшая неисчислимые страдания и смерти, сейчас обратилась против немцев.
Операция «Ганнибал»
Надежду на спасение видели в осуществлении операции «Ганнибал» , согласно которой в разгар боевых действий и в их зоне необходимо было эвакуировать 2 миллиона гражданского населения на запад. Хотя Гитлер отдал приказ не уступить ни пяди земли, 21 января гросс-адмирал Карл Дёниц начал операцию. С получением этого кодового слова «ганнибал» все подводные лодки направились на запад, и все суда были мобилизованы для эвакуации. 22 января GUSTLOFF стали готовить к приёму тысяч пассажиров. И сделать надо было немало, ведь двигатели корабля не работали в эксплуатационном режиме более четырёх лет. Вместе с GUSTLOFF эвакуацию должны были осуществить и множестве иных судов, в том числе Hansa , Hamburg , Deutschland и Cap Arcona .
Советская подводная лодка С-13
28 января 1945 года GUSTLOFF получил приказ быть полностью готовым к отплытию через 48 часов. А в гавани Готенхафена, особенно на причалах сгрудились тысячи и тысячи людей, в основном женщины и дети, утомлённые длительными переходами, многие больные, замёрзшие, голодные, измученные. Почти не было мужчин, могущих держать оружие в руках, их немедленно вылавливали патрули SS . Несмотря на огромные толпы стремящихся попасть на трапы кораблей, вооружённая охрана по крайней мере в первые дни поддерживала относительный порядок. На корабли пропускали только тех, кто имел приоритет в виде пропусков, а именно офицеры и команды подводного флота, несколько сот женщин вспомогательных служб флота (их разместили в осушенном плавательном бассейне), прибывающие поездами раненые. Из беженцев первыми получили пропуска те, кто имел родственников и знакомых в порту или на судах, просто влиятельные персоны. На GUSTLOFF из 22 больших спасательных шлюпок не досчитались 10. В спешном порядке на верхнюю палубу выставили 18 небольших спасательных шлюпок, а в стратегических позициях расположили спасательные плотики. Наконец, на самый верх выставили зенитные орудия, так как времена господства Люфтваффе в воздухе давно прошли.
Официально GUSTLOFF к утру 30 января принял на борт 3000 беженцев; поскольку было известно, что корабль отплывёт в этот же день, то у трапов началась давка, матери теряли детей, некоторые в той обстановке упали за борт и утонули, корабль окружили десятки мелких лодок и судов, на которых находились те, кто стремился попасть на борт. Сколько человек оказалось на судне этим промозглым и ветреным днём сказать невозможно; считают, что количество беженцев к моменту отхода корабля превысило 10 000.
Холодный промозглый день с температурой -18 ° стоял над Хотенхафеном (сейчас Гдыня) 30 января 1945 года, когда WILHELM GUSTLOFF , нормально вмещающий 1880 пассажиров и команды, вместе с более чем десятью тысячами беженцев (женщины и более 4000 детей и подростков), персоналом подводного флота и ранеными солдатами запустил свои двигатели (впервые за четыре года!), отвалил от пирса Oxhöft . Впереди трудились ледоколы, расчищая путь во льдах Данцигского залива в суровое и холодное зимнее Балтийское море. Корабль взял курс на Киль. Тем временем не всё гладко было в капитанской рубке, где находились капитан корабля Фридрих Петерсен , капитан-лейтенант Вильгельм Цан , командующий подразделением подводных лодок и два капитана торгового флота - Кёлер и Веллер , с трудом находившие общий язык при прокладке курса.
Около 12:30 пополудни GUSTLOFF вышел из порта. Конечно, по настроению это были далеко не выходы в море в круизные времена: вместо радостного настроения отдыхающих, реяния флагов, весёлой музыки — тревожные надежды у попавших на борт и отчаяние у оставшихся на пирсе.
А на всех палубах лайнера в невероятной скученности находились тысячи и тысячи взрослых и детей, не было свободного местечка нигде, не было и речи где-то прилечь или даже сидеть. По внутрисудовой трансляции было объявлено, что всем надлежит надеть спасательные жилеты и не снимать их ни в коем случае. Когда судно вышло в море, оно встретило их ледяным ветром, зарядами снега, огромными волнами. У многих началась морская болезнь, туалеты не вмещали всех рвущихся в них, до бортов было не пробиться (да и находиться там было при такой погоде невозможно), так что можно представить себе ситуацию на корабле.
В рубке же капитаны спорили о скорости судна, о направлении курса, не надо ли идти противолодочными зигзагом; единственное, в чём они были согласны, точнее не были удовлетворены - состав сопровождающих судов. Было запланировано, что GUSTLOFF и HANZA (ещё один лайнер с беженцами) будут сопровождать два миноносца, но так не получилось, и GUSTLOFF оказался практически один, его сопровождал лишь один торпедный катер. Примерно через полтора часа после выхода из Готенхафена GUSTLOFF взял мористее и двигался по судовому ходу 58.
Тем временем советская подводная лодка С-13 под командованием Александра Маринеско вошла в Данцигский залив, самовольно покинув назначенный ей район патрулирования близ Мемеля. Можно понять проштрафившегося капитана (он прогулял на берегу новогоднюю ночь и его лодка не вышла в море по графику), ему нужно было совершить нечто грандиозное, и подводная лодка направилась западнее, где найти подходящую цель было проще.
Вскоре после 6 часов вечера GUSTLOFF получил сообщение, что встречным курсом идут минные тральщики. И снова в капитанской рубке споры: надо ли включать ходовые огни, сколько велика опасность столкновения… В итоге было принято оказавшееся роковым решение — включить зелёный и красный ходовые огни. Тем временем начали обледеневать палубы, шлюпбалки, спасательные шлюпки и зенитные орудия. Если снаружи бушевало море, было холодно и ветрено, то внутри корабля, напротив, было душно и жарко. Многие сняли бывшие столько неудобными спасательные жилеты; те, кто не страдал морской болезнью, перекусывали, некоторые даже спали, хотя вряд ли сну способствовали неумолчные крики младенцев и младших детей.
Ближе к 8 часам вечера вахтенный подводной лодки С-13 обнаружил в море чьи-то огни. Маринеско тотчас поднялся в боевую рубку. Сквозь заряды снега он увидел тень огромного лайнера. Более двух часов Маринеско следовал за лайнером, выбирая удобную позицию для атаки.
На борту GUSTLOFF никто не заметил опасности, да и как это можно было сделать в ночной темноте и в бушующем море? К тому же аппаратура обнаружения подводных лодок, имевшаяся на сопровождающем лайнер миноносце Löwe , обледенела и не работала. В таких условиях команды обеих судов никак не могут полагаться только на вахтенных, ситуация-то практически экстремальная. Лёгкая музыка в репродукторах судовой сети после 20 часов прекратилась, так как народу начали транслировать речь Гитлера по случаю двенадцатилетия прихода нацистов к власти. Его голос разносился по всем помещениям корабля, принося удовлетворение одним и накладывая печать иронии на лица многих других.
При всём желании Маринеско не мог бы выбрать более удачного и драматичного момента для нанесения удара. Около 9 вечера и буквально через пару минут по окончании речи фюрера Маринеско отдал команду запустить по цели все четыре торпеды, каждая из которых имела надпись.
За Родину!
За Сталина! За советский народ!
За Ленинград!
Три торпеды понеслись по направлению к цели, имя которой Маринеско не было известно, но это была «огромная цель». Однако одна торпеда «за Сталина!»
застряла в выпускной трубе, угрожала взорваться и уничтожить подводную лодку; только быстрые и грамотные действия команды позволили избежать этого, иначе история так и не узнала бы, кто же имен но уничтожил GUSTLOFF
.
На корабле возобновили трансляцию лёгкой музыки, а в капитанской рубке появилось чувство облегчения, так как судно достигло отмели Stolpe Bank (сейчас Лавица-Слупска), т.е. наиболее опасная часть их маршрута осталась позади. Капитаны спустились вниз, а капитан Веллер остался в рубке. А затем…
В 9:16 вечера первая торпеда взворвалась в носовой части корабля, проделав огромную дыру в корпусе по левому борту. Секундами позже вторая торпеда взорвалась ближе к корме, прямо в плавательном бассейне.
Наконец, третья торпеда разрушила машинное отделение, попав в него прямо под основание дымовой трубы. Все люди на борту были сбиты с ног ударной волной, а те, что находились в местах взрывов буквально испарились.После взрыва торпед водонепроницаемые переборки изолировали носовую часть корабля. К несчастью, именно здесь находились помещения команды, в том числе и тех, кто отвечал за спуск шлюпок и другие мероприятия по спасению судна и людей. И именно здесь они обрели свою могилу. Взрыв торпеды привёл к тому, что металлические осколки водоснабжающей арматуры и облицовочной плитки наподобие шрапнели расчленили тела и убили практически всех по месту взрыва, в живых остались две или три девушки.
Взрыв третьей торпеды решил судьбу WILHELM GUSTLOFF . Прямое попадание в машинное отделение лишило корабль не только двигателей и освещения, но и «вырубило» все механизмы и средства связи. В полной темноте слышались отчаянные крики, звуки падающих и ломающихся предметов и зловещий шум врывающихся внутрь потоков воды, многие ощутили, что судно вроде бы начало крениться на левый борт. Через некоторое время появилось аварийное освещение …
Судовой радист Руди Ланге смог через резервный радиопередатчик начать передачу сигналов бедствия SOS, но эти сигналы с частотой 2000 метров в длинноволновом диапазоне смог принять только Löwe , тут же отправившийся к месту катастрофы, одновременно ретранслируя сигнал бедствия. Множество людей погибли при взрывах. Раздававшиеся по трансляции призывы соблюдать порядок и пропустить вперёд к спасательным шлюпкам женщин и детей в атмосфере возникшей паники успеха не имели. Ведущие наверх лестницы и выходы на палубы были практически блокированы массами жаждущих выбраться, лишь немногие счастливцы оказались на палубах. Некоторые, предвидя неминуемую и ужасную гибель, пускали в себя пулю, предварительно застрелив членов своей семьи. Офицеры, пытаясь поддержать хоть какой-то порядок, тоже стреляли.
Обстановка снаружи была кошмарной. Все палубы обледенели, люди скользили и падали в воду, крен судна увеличивался с каждой минутой. Спасательные шлюпки и катера примёрзли к своим стойкам, лишь один катер и несколько шлюпок удалось спустить на воду, несколько спасательных шлюпок запуталось в стропах, одно зенитной орудие скатилось за борт и потопило полную людей шлюпку. Через семьдесят минут после взрыва первой торпеды гордость германского круизного флота под завывающие сирены скрылась в водах Балтийского моря, унося с собой тысячи и тысячи душ.
Судьба бóльшей части тех, кто оказался в холодном штормовом море, также была печальна. Многие пытались уцепиться за плотики и шлюпки, но их отталкивали или сбрасывали те, кто занял эти спасительные средства ранее. Огромные волны подбрасывали тела жертв, оддерживаемые на поверхности спасательными жилетами. Тела детей, перевернувшихся в воде кверху ногами в спасательных жилетах — потому и захлебнувшихся, что жилеты были рассчитаны не на них, а на взрослых. Когда GUSTLOFF затонул, спасательные действия Löwe , первым оказавшемся на месте катастрофы, продолжались, людей снимали со спасательных средств и вылавливали сетями из бушующего моря, Löwe взял на борт 472 человека. Другой судно сопровождения T-36 спасло 564 пассажира. Позже на месте гибели GUSTLOFF оказался переполненный беженцами крейсер ADMIRAL HIPPER , но он - ввиду опасности быть тоже орпедированным не принял участия в спасательных работах. Позже подошли три тральщика, взявшие на борт еще 179 человек. Ещё позднее грузовые суда Göttingen и Gotenland и ещё несколько кораблей поменьше также пришли на место катастрофы, но на их долю досталось в основном вылавливание замёрзших и утонувших.
При всякой трагедии бывают и чудеса. Через семь часов после катастрофы патрульное судно VP-1703 , подбиравшее в море тела, обнаружило спасательную шлюпку. Когда старшина Вернер Фик запрыгнул в шлюпку, то среди трупов он обнаружил живого (!) младенца в шерстяном одеяле. Это был последний спасённый с WILHELM GUSTLOFF Wilhelm Gustloff museum Р.S.Большая благодарность за помощь в переводе Эрнсту Галимовичу .
Замечательная работа об истории и гибели германского пассажирского лайнера, который использовался во время Второй Мировой войны как плавучий госпиталь, и который вошел в историю как одна из самых гибельных, если не самая гибельная катастрофа в истории мореплавания. Гибель корабля "Вильгельм Густлофф", торпедированного 30 января 1945 года советской подводной лодкой С-13 под командованием А. И. Маринеско, считается одной из крупнейших катастроф в морской истории - только по официальным данным в ней погибло 5 348 человек, а, по оценкам ряда историков, реальные потери могли составлять от восьми до девяти с лишним тысяч жертв. «Вильгельм Густлофф» (нем. Wilhelm Gustloff) - германский пассажирский лайнер, принадлежавший немецкой организации «Сила через радость» (нем. Kraft durch Freude - KdF), с 1940 плавающий госпиталь. Назван в честь убитого нацистского партийного лидера Вильгельма Густлоффа.В отличие от других судов такого класса, «Густлофф», в подтверждение «бесклассового характера» нацистского режима, имел каюты одинакового размера и одинакового отличного удобства для всех пассажиров. «Вильгельм Густлофф», стоивший 25 млн рейхсмарок, являл собой своеобразный символ и средство пропаганды властей Третьего рейха.
Для граждан Германии путешествие на «Густлоффе» должно было быть не только незабываемым, но и доступным по цене, невзирая на социальное положение. Например, пятидневный круиз по побережью Италии стоил лишь 150 рейхсмарок, тогда как средний месячный заработок рядового немца равнялся 150-250 рейхсмаркам (для сравнения - стоимость билета на этом лайнере составляла лишь третью часть от стоимости в Европе подобных круизов, где их могли себе позволить только представители зажиточных слоев населения и знати). Таким образом, «Вильгельм Густлофф» своими удобствами, уровнем комфорта и доступностью не только закреплял расположение немецкого народа к нацистскому режиму, но и также должен был демонстрировать всему миру преимущества национал-социализма.
Как флагман круизного флота «Вильгельм Густлофф» провел в море всего полтора года и осуществил 50 круизов в рамках программы «Сила через радость». На его борту побывали около 65 000 отдыхающих. Обычно в теплый сезон лайнер предлагал путешествия по Северному морю, побережью Германии, норвежским фьордам. Зимой лайнер ходил в круизы по Средиземному морю, побережью Италии, Испании и Португалии. Для многих, несмотря на такие незначительные неудобства, как запрет на выход на берег в странах, которые не поддерживали нацистский режим, эти круизы остались незабываемым и самым лучшим временем из всего периода нацистского господства в Германии. Многие рядовые немцы воспользовались услугами программы «Сила через радость» и были искренне благодарны новому режиму за предоставление возможностей отдыха, не сравнимого с другими странами Европы.
Помимо круизной деятельности, «Вильгельм Густлофф» оставался судном в государственной собственности и вовлекался в различные мероприятия, проводимые правительством Германии. Так 20 мая 1939 года «Вильгельм Густлофф» впервые перевозил войска - немецких добровольцев легиона «Кондор», принимавшего участие в гражданской войне в Испании на стороне Франко. Прибытие судна в Гамбург с «героями войны» на борту вызвало большой резонанс по всей Германии, и в порту устроили специальную церемонию встречи с участием лидеров государства.
С началом войны почти все суда KDF оказались на военной службе. «Вильгельм Густлофф» был переоборудован в госпитальное судно (нем. Lazarettschiff) и приписан к ВМС Германии. Лайнер был перекрашен в белый цвет и обозначен красными крестами, что должно было защитить его от нападения согласно Гаагской конвенции. Первые пациенты начали прибывать на борт уже во время войны против Польши в октябре 1939 года. Даже в таких условиях власти Германии использовали судно как средство пропаганды - как свидетельство гуманности нацистского руководства, большинством из первых пациентов были раненые пленные поляки. Со временем, когда немецкие потери стали ощутимыми, судно отправили в порт Готенгафен (Гдыню), где оно взяло на борт ещё больше раненых, а также немцев (фольксдойче), эвакуированных из Восточной Пруссии.
С распространением войны на бо́льшую часть Европы «Вильгельм Густлофф» сначала принимал раненых во время захвата Норвегии летом 1940 года, а затем готовился к транспортировке войск в случае вторжения в Великобританию. Однако в связи с отказом от осуществления операции «Морской лев» эти планы не были осуществлены, и, вместе с переориентацией немецкого внимания на восток, судно отправили в Данциг, где долечивались последние 414 раненых, а «Вильгельм Густлофф» ожидал направления на последующую службу. Однако служба судна как военного госпиталя закончилась - по решению руководства ВМС его приписали к школе подводников в Готенхафене. Лайнер опять перекрасили в серый камуфляжный цвет, и он потерял защиту Гаагской конвенции, которую имел раньше.
в рамках операции «Ганнибал» 22 января 1945 года «Вильгельм Густлофф» в порту Гдыни (тогда называвшегося немцами Готенхафен (нем. Gotenhafen) начал принимать на борт беженцев. Сначала людей размещали по специальным пропускам - в первую очередь несколько десятков офицеров-подводников, несколько сот женщин из флотского вспомогательного дивизиона и почти тысячу раненых солдат. Позже, когда в порту собрались десятки тысяч людей и ситуация осложнилась, начали впускать всех, предоставляя преимущество женщинам и детям. Поскольку запроектированное количество мест были всего 1 500, беженцев начали размещать на палубах, в переходах. Женщин-военнослужащих разместили даже в пустом бассейне. На последних этапах эвакуации паника усилилась настолько, что некоторые женщины в порту в отчаянии начали отдавать своих детей тем, кому удалось подняться на борт, в надежде хотя бы таким образом их спасти. Под конец, 30 января 1945 года, офицеры экипажа судна уже перестали считать беженцев, количество которых перевалило за 10 000.
Когда командир советской подводной лодки С-13 Александр Маринеско увидел ярко освещённый, вопреки всем нормам военной практики, «Вильгельм Густлофф», то в течение двух часов следовал за ним в надводном положении, выбирая позицию для атаки. Обычно субмарины того времени были неспособны догнать надводные корабли, но капитан Петерсон шёл медленнее проектной скорости, учитывая значительное переполнение пассажирами и неуверенность относительно состояния корабля после многолетней бездеятельности и ремонта после бомбардировки. В 19:30, так и не дождавшись тральщиков, Петерсон дал команду потушить огни, но уже было поздно - Маринеско выработал план атаки.
Около девяти часов С-13 зашла со стороны берега, где её менее всего могли ожидать с дистанции менее 1 000 м в 21:04 выпустила первую торпеду с надписью «За Родину», а затем ещё две - «За советский народ» и «За Ленинград». Четвёртая, уже взведенная торпеда «За Сталина», застряла в торпедном аппарате и едва не взорвалась, но её удалось обезвредить, закрыть люки аппаратов и погрузиться.
В 21:16 первая торпеда попала в нос корабля, позже вторая взорвала пустой бассейн, где находились женщины флотского вспомогательного батальона, а последняя ударила в машинное отделение. Первой мыслью пассажиров было, что они наскочили на мину, но капитан Петерсон понял, что это была субмарина, и его первыми словами было: Das war’s (Вот и всё). Те пассажиры, которые не погибли от трёх взрывов и не утонули в каютах нижних палуб, в панике бросились к спасательным шлюпкам. В этот момент оказалось, что приказав закрыть, согласно инструкции, водонепроницаемые отсеки в нижних палубах, капитан нечаянно заблокировал часть команды, которая должна была заняться спуском шлюпок и эвакуацией пассажиров. Поэтому в панике и давке погибло не только много детей и женщин, но также многие из тех, кто выбрался на верхнюю палубу. Они не могли спустить спасательные шлюпки, потому что не умели этого делать, к тому же многие шлюпбалки обледенели, а судно уже получило сильный крен. Общими усилиями команды и пассажиров некоторые шлюпки удалось спустить на воду, и все же в ледяной воде оказалось много людей. От сильного крена судна с палубы оторвалась зенитная установка и раздавила одну из шлюпок, уже полную людей. Примерно через час после атаки «Вильгельм Густлофф» полностью затонул.
Миноносец «Лев» (бывший корабль голландского ВМФ) первым прибыл на место трагедии и начал спасение уцелевших пассажиров. Поскольку в январе температура уже была −18 °C, оставалось всего несколько минут до того, как наступало необратимое переохлаждение организма. Несмотря на это, кораблю удалось спасти 472 пассажира со шлюпок и из воды. На помощь также подошли корабли охранения другого конвоя - крейсера «Адмирал Хиппер», который тоже, кроме команды, ещё имел на борту около 1500 беженцев. Из-за опасения атаки субмарин он не остановился и продолжал удаляться в безопасные воды. Другим кораблям (под «другими кораблями» понимается единственный эсминец Т-38, - на «Льве» не работала ГАС, «Хиппер» ушёл) удалось спасти ещё 179 человек. Немногим больше чем через час новые корабли, которые пришли на помощь, смогли выловить только мёртвые тела из ледяной воды. Позже малый посыльный корабль, который прибыл на место трагедии, неожиданно нашёл, через семь часов после потопления лайнера, среди сотен мёртвых тел незамеченную шлюпку и в ней живого младенца, закутанного в одеяла, - последнего спасённого пассажира «Вильгельма Густлоффа».
В результате выжить удалось, по разным оценкам, от 1200 до 2500 человек из немногим меньше 11 тысяч находившихся на борту. По максимальным оценкам, потери оцениваются в 9985 жизней.
В Германии реакция на потопление «Вильгельма Густлоффа» на момент трагедии была довольно сдержанной. Немцы не разглашали масштабы потерь, чтобы не ухудшать моральное состояние населения ещё сильнее. Кроме того в тот момент немцы несли тяжёлые потери и в других местах. Однако по окончании войны в сознании многих немцев одновременная гибель стольких мирных людей и особенно тысяч детей на борту «Вильгельма Густлоффа» осталось раной, которую не заживило даже время. Вместе с бомбардировкой Дрездена эта трагедия остаётся одним из наиболее страшных событий Второй мировой войны для немецкого народа. Из четырёх капитанов, которые спаслись после гибели корабля, самый молодой, Колер, не выдержав чувства вины за трагедию «Вильгельма Густлоффа», вскоре после войны покончил жизнь самоубийством.
В советской историографии данное событие получило название «Атаки века». Александр Маринеско посмертно получил звание Героя Советского Союза. Ему поставили памятники в Калининграде, в Кронштадте, в Петербурге и в Одессе. В советской военной историографии он считается подводником № 1.
Новейший немецкий теплоход был потоплен советской подводной лодкой. На его борту находилось около 9 тысяч гитлеровцев, из них 3700 обученных специалистов-подводников. По разным данным в этой катастрофе погибли от 6 до 7 тысяч человек.
Эту катастрофу называют величайшей морской катастрофой за все века мореплавания. «Если считать тот случай катастрофой, - писал в книге «Гибель «Вильгельма Густлова»», которая была издана в ФРГ, бывший на борту лайнера и оставшийся в живых гитлеровский офицер ГейнцШен, - то это, несомненно, была самая большая катастрофа в истории мореплавания, по сравнению с которой даже гибель «Титаника», столкнувшегося в 1912 году с айсбергом, - ничто». Как известно, на «Титанике» погибли 1517 человек. На «Вильгельме Густлове» было значительно больше живой силы противника. Атака подводной лодки под командованием Маринеско немецкого лайнера 30 января 1945 года повергла гитлеровскую Германию в траур. Это была атака века...
Александр Маринеско родился в Одессе. В 14 лет поступил на работу на пароход «Севастополь», совершавший регулярные рейсы между портами Черного моря. В 1933 году окончил Одесский морской техникум, работал в торговом флоте. Но самые яркие страницы его жизни связаны со службой на Краснознаменном Балтийском флоте, где еще в довоенные годы он сумел проявить себя.
В 1939 году Александр Маринеско принял командование подводной лодкой М-96, так называемой «малюткой». За отличное выполнение торпедных стрельб нарком ВМФ в 1940 году наградил капитан-лейтенанта Маринеско золотыми именными часами.
В августе 1942 года М-96 торпедировала фашистский транспорт водоизмещением 7 тысяч тонн. Пройдя около 900 миль (из них 400 миль в подводном положении), «малютка» вернулась с победой на базу. Маринеско был награжден орденом Ленина, а члены экипажа - другими правительственными наградами.
В 1943 году Маринеско принял командование подводной лодкой С-13. И в первом же боевом походе, в октябре 1944 года, артиллерийским огнем был отправлен на дно еще один вражеский транспорт. Но главная победа, ставшая легендарной, была впереди.
9 января подводная лодка С-13 получила боевой приказ командира бригады подводных лодок контр-адмирала С.Б. Верховского, согласно которому ей надлежало к 13 января занять позицию в Данцингской бухте с задачей уничтожить на вражеских коммуникациях корабли и транспорты противника. Точно в назначенное время С-13 прибыла на позицию и начала поиск конвоев, производя его, как правило, ночью - в надводном положении, днем - под перископом. Однако настойчивый поиск вначале не давал желаемых результатов: кроме кораблей противолодочной обороны, Маринеско ничего не удалось обнаружить.
Метеорологические условия во время этого похода крайне не благоприятствовали действиям С-13. В первую половину мешали штормовая погода и светлые лунные ночи, вторая сопровождалась снегопадами и дождями, ограничивавшими видимость.
Неизвестно, что сыграло главную роль - свои, никому не ведомые расчеты, интуиция? Но Маринеско решил покинуть этот район.
Вечером 30 января С-13 шла в надводном положении. Около 20 часов гидроакустик старшина 2-й статьи Шнапцев доложил, что слышит отдаленные шумы винтов. Штурман подводной лодки капитан-лейтенант Редкобородов быстро произвел расчет курса на сближение с кораблями противника и доложил его командиру. Капитан 3-го ранга Александр Иванович Маринеско тут же приказал увеличить ход до полного и лечь на курс сближения с вражеским конвоем.
Рассекая форштевнем крутую волну, лодка устремилась навстречу врагу. Вскоре среди множества шумов гидроакустик различил шум винтов большого судна. А в 21 час 10 минут командир отделений рулевых старшина 2-й статьи Виноградов, несший сигнальную вахту, обнаружил два топовых огня, а затем и затемненные бортовые огни. Они принадлежали большому лайнеру, шедшему в охранении боевых кораблей.
Сначала Маринеско посчитал, что имеет дело с легким крейсером типа «Нюрнберг», - уж слишком быстро эти огни перемещались в сторону, в западном направлении. Такие скорости обычно имеют военные корабли.
В 21 час 15 минут по отсекам разнесся сигнал боевой тревоги. Маринеско решил атаковать лайнер из надводного положения. Определив направление движения противника, С-13 легла на параллельный с лайнером курс, чтобы обогнать его и занять выгодную для торпедного залпа позицию.
Лодка шла в погоне за вражеским кораблем в темноте, в надводном положении, на предельной скорости. Лайнер был настолько огромен, что Маринеско теперь принял его за плавучий судоремонтный завод.
В 22 часа 08 минут С-13 пересекла курс конвоя за кормой и легла на параллельный курс уже со стороны берега. Такая позиция для атаки - между берегом и противником - часто обеспечивает успех, так как враг ожидает нападения главным образом со стороны моря и ведет усиленное наблюдение со стороны моря. Опасность в том, что, если лодку заметят, уйти будет невозможно.
Полной скрытности С-13 достичь все же не удалось: с одного из кораблей охранения замигали световые проблески азбуки Морзе. Гитлеровцы, приняв рубку лодки за один из своих катеров охранения, сделали запрос. Вахтенный сигнальщик Виноградов не растерялся. Раньше он наблюдал за световыми переговорами двух фашистских кораблей и запомнил их опознавательные, даваемые проблесками фонаря. Теперь же Виноградов по приказанию командира четко ответил на запрос гитлеровского сигнальщика опознавательными фашистского корабля и этим дезориентировал противника, позволив сблизиться с ним на дистанцию 12 кабельтовых.
Через час С-13 прорвалась сквозь охранение и, заняв выгодную позицию, в 23 часа 08 минут произвела залп из четырех носовых торпедных аппаратов. Последовали три мощных взрыва: одна торпеда взорвалась в носовой части, вторая в середине и третья - в кормовой части транспорта. Четвертая торпеда по неисправности осталась в аппарате - не вышла.
Лайнер стал быстро тонуть. К гибнущей девятипалубной громаде бросились на помощь корабли охранения. Над поверхностью моря лихорадочно заметались лучи вражеских прожекторов. Подводная лодка сразу ушла на глубину. Маринеско решил поднырнуть под конвой, чтобы шумы винтов лодки не были опознаны гитлеровскими акустиками среди множества снующих кораблей, затем, когда лодка выйдет на большие глубины, оторваться от врага и уйти в море.
Однако этот план удалось осуществить только частично: как только С-13 стала удаляться от конвоя, ее нащупали вражеские гидролокаторы. Маневрируя, лодка уходила от преследования. Командир направил ее к месту погружения атакованного лайнера с целью лечь рядом с ним на грунт и отлежаться.
Но противник не позволил осуществить это намерение. В 23 часа 26 минут акустик подводной лодки доложил о приближении к месту потопления лайнера миноносца, четырех сторожевых кораблей, двух тральщиков и множество сторожевых катеров, которые установили с лодкой гидроакустический контакт и начали ее преследование.
Преследование продолжалось до четырех часов утра 31 января. На лодку гитлеровцы сбросили более двухсот глубинных бомб, и только благодаря искусному маневрированию командира лодка оторвалась от преследования, почти не получив повреждений.
По донесению командира, 30 января лодка потопила транспорт водоизмещением 20 тысяч тонн. Однако Маринеско, довольно точно определивший элементы движения цели, ошибся в определении водоизмещения транспорта...
30 января 1945 года в Данцигский залив Балтийского моря вышел один из самых крупных кораблей Германии «Вильгельм Густлов». Туристско-экскурсионный теплоход был построен на гамбургской верфи в 1938 году. Это был непотопляемый девятипалубный океанский лайнер водоизмещением 25484 тонны, построенный по последнему слову техники. Два театра, церковь, танцплощадки, бассейны, гимнастический зал, рестораны, кафе с зимним садом и искусственным климатом, комфортабельные каюты и личные апартаменты Гитлера. Длина - 208 метров, запас топлива - до Иокогамы: полсвета без заправки. Он не мог затонуть, как не мог затонуть железнодорожный вокзал.
Судно было названо и построено в честь Вильгельма Густлова - лидера швейцарских нацистов, одного из помощников Гитлера. Однажды в его штаб-квартиру явился еврейский юноша из Югославии Давид Франкфутер. Назвавшись курьером, он вошел в кабинет Густлова и всадил в него пять пуль. Так Вильгельм Густлов стал мучеником нацистского движения. В войну «Вильгельм Густлов» стал учебной базой высшей школы подводников.
Был январь 1945 года. Железные дороги забиты, гитлеровцы бегут и вывозят награбленное морем. 27 января на совещании представителей флота вермахта и гражданского начальства командир «Вильгельма Густлова» оглашает приказ Гитлера переправить на западные базы экипажи новоиспеченных специалистов-подводников. Это был цвет фашистского подводного флота - 3700 человек, экипажи для 70-80 новейших подлодок, готовых к полной блокаде Англии.
Погрузились и высокопоставленные чиновники - генералы и высший офицерский состав, вспомогательный женский батальон - около 400 человек. Среди избранников высшего общества - 22 гауляйтера земель Польских и Восточной Пруссии. Известно также, что при погрузке лайнера к нему подъезжали машины с красными крестами. А по данным разведки на лайнер выгружали перебинтованные муляжи.
Ночью на лайнер грузилась гражданская и военная знать. Были там и раненые, и беженцы. Цифра 6470 пассажиров взята из судового списка.
Уже на выходе из Гдыни, когда 30 января четыре буксира стали выводить лайнер в море, его окружили малые суда с беженцами, и часть людей приняли на борт. Далее лайнер зашел в Данциг, где принял раненых военнослужащих и медперсонал. На борту оказалось до 9000 человек.
Много лет спустя в германской печати обсуждали: если бы на корабле были красные кресты, потопили бы его или нет? Спор бессмыслен, госпитальных крестов не было и не могло быть. Судно входило в состав военно-морских сил Германии, шло под конвоем и имело вооружение - зенитки. Операция готовилась настолько тайно, что старшего радиста назначили всего за сутки до выхода.
Во время перехода между высшими чинами вспыхнул конфликт. Одни предлагали идти зигзагами, постоянно меняя курс, сбивая со следа советские подводные лодки. Другие полагали, что лодок бояться не надо - Балтика была начинена минами, в море курсировало 1300 немецких кораблей, бояться надо самолетов. Поэтому предлагали идти напрямую, полным ходом, чтобы скорее миновать опасную воздушную зону.
После попадания трех торпед на лайнере странным образом вдруг вспыхнули все лампы в каютах, вся иллюминация на палубах. Прибыли корабли береговой охраны, с одного из которых был сделан снимок тонущего корабля.
«Вильгельм Густлов» тонул не пять и не пятнадцать минут, а один час и десять минут. Это был час ужаса. Капитан пытался успокоить пассажиров, объявляя, что корабль просто сел на мель. Но уже завыли сирены, заглушая голос капитана. Старшие офицеры стреляли в младших, прокладывая себе путь к спасательным шлюпкам. Солдаты стреляли в обезумевшую толпу. При полной иллюминации «Вильгельм Густлов» ушел на дно.
На следующий день об этой катастрофе сообщили все зарубежные газеты. «Величайшая катастрофа на море»; «Гибель «Титаника в 1912 году - ничто в сравнении со случившимся на Балтике в ночь на 31 января» - так писали шведские газеты.
19 и 20 февраля в финской газете «Турун Саномат» было помещено сообщение: «Согласно шведскому радио, во вторник вышедший из Данцига «Вильгельм Густлов» водоизмещением в 25000 тонн был утоплен торпедой. На борту парохода находилось 3700 обученных специалистов-подводников, следующих для участия в операциях германского флота, и еще 5000 эвакуируемых. Спаслись всего 998 человек. После попадания торпед лайнер повалился на борт и затонул через 5 минут».
Гибель лайнера всполошила весь фашистский рейх. В стране был объявлен трехдневный траур. В экстренном сообщении берлинского радио говорилось, что командир подводной лодки, торпедировавшей лайнер, приговорен заочно к расстрелу и объявлен «личным врагом Германии». Приближенные Гитлера в своих воспоминаниях рассказывают, что у него велся специальный учет «личных врагов Германии», нанесших урон «третьему рейху». В этот список и попал Маринеско.
Гитлер в припадке ярости приказал расстрелять командира конвоя. В 1938 году, когда в Гамбурге это «чудо германской техники» спускали со стапелей, фюрер лично принял участие в его «крещении» и на банкете поднял тост за величие Германии.
Спешно была создана специальная комиссия по расследованию обстоятельств гибели корабля. Фюреру было от чего сокрушаться. На лайнере погибли более шести тысяч эвакуировавшихся из Данцига представителей военной элиты, в своем бегстве опередивших отступающие гитлеровские войска.
Потопление лайнера «Вильгельм Густлов» было крупнейшей, но не единственной победой С-13 в январо-февральском походе. Оторвавшись от преследователей, командир приказал устранить полученные во время бомбежки глубинными бомбами повреждения, после чего подводная лодка продолжила поиск противника.
9 февраля С-13 продолжала боевые действия в южной Балтике. Свирепый шторм со снегопадом мешал вести наблюдение. Казалось, что в такую погоду вряд ли кто отважится выйти в море. Но к вечеру метель немного стихла.
В 22 часа 15 минут гидроакустик Шнапцев уловил шум винтов большого корабля. Маринеско определил сторону движения противника и начал с ним сближение, дав 18-узловой ход дизелями. Носовые торпедные аппараты были приготовлены к выстрелу.
В это время видимость немного улучшилась, и силуэт огромного корабля четко определился прямо по курсу лодки. Чтобы не быть преждевременно замеченным, Маринеско изменил курс с расчетом уйти в темную часть горизонта.
2 часа ночи, почти сорок минут напряженного маневрирования. Наконец С-13 снова со стороны берега, как и при атаке лайнера, заняла выгодное положение для залпа.
В момент, когда уже была дана команда приготовиться к атаке, цель неожиданно повернула на новый курс. Маринеско понял, что противник, опасаясь быть атакованным, идет противолодочным зигзагом. Командир увеличил скорость лодки до 19 узлов и начал готовиться торпедировать кормовыми аппаратами.
2 часа 49 минут. Маринеско приказывает остановить дизеля. Стрельба кормовыми аппаратами позволяет делать залп и на 19-узловой скорости. У кормовых торпедных аппаратов нет лобового сопротивления, но все же лучше стрелять на небольшой скорости подводной лодки. Затем звучит команда «Пли!»
Торпеды из кормовых аппаратов устремляются к цели. Расчеты Маринеско были безошибочны. Две торпеды почти одновременно поразили цель, а через несколько секунд раздались еще три сильных взрыва. Произошла детонация боезапаса или взорвались котлы. Сильное пламя, словно молния во время грозы, осветило место боя.
К тонущему кораблю устремились миноносцы охранения. Освещая весь район прожекторами и осветительными снарядами, они пытались подойти к нему, но он перевернулся через левый борт, на какую-то минуту задержался на воде вверх килем, а затем пошел на дно.
Только после войны стало известно, что в ночь на 10 февраля 1945 года, в 2 часа 50 минут по московскому времени, был потоплен вспомогательный крейсер «Генерал фон Штойбен» водоизмещением 14660 тысяч тонн. На нем находилось 3600 гитлеровских солдат и офицеров, спешивших с Курляндского плацдарма на защиту Берлина. Подошедшие к месту гибели транспорта немецкие миноносцы смогли поднять из воды всего лишь 300 человек.
И на этот раз С-13, благодаря искусному маневрированию, осуществляемому Маринеско, удалось уйти от противника.
К сожалению, судьба командира легендарной подводной лодки сложилась трагически. Сразу после окончания войны Маринеско был арестован. И впоследствии его имя и его подвиг незаслуженно пребывали в забвении.
Время, впрочем, все расставило по своим местам. 5 мая 1990 года был опубликован Указ о присвоении звания Героя Советского Союза Маринеско Александру Ивановичу - капитану 3-го ранга. Посмертно...
Комент:
- Маринеско в том же боевом походе утопил плавучий госпиталь «Генерал фон Штойбен»...
И конечно, споры о том, был ли или нет "Густлофф" законной военной целью из-за находившихся на борту подводников-курсантов, бессмысленны – во-первых, СССР не обращал внимание на красные кресты во-вторых – топили "Густлофф" именно из-за беженцев в рамках операции, направленной именно против беженцев, в-третьих, "Генералу фон Штойбену" и "Штутгарту" (и прочим "фашистам") красные кресты никак не помогли, и в данном случае Маринеско должен был бы атаковать в соответствии с поставленной боевой задачей, независимо от того, что там на "Густлоффе" будет нарисовано, и в-четвертых, если "Густлофф" был законной военной целью, то хотелось бы услышать Вашу попытку выкрутиться отвечая на простой вопрос - зачем надо было так откровенно лгать:
"«Густлофф» - не беззащитное гражданское судно, а военный транспорт, шедший под мощным прикрытием. Это был честный бой!" (Александр Маринеско);
"...Главный свой подвиг командир подводной лодки С-13 совершил 30 января 1945 года, потопив торпедной атакой немецкий транспорт «Вильгельм Густлофф», на борту которого находились 7 000 фашистов, в их числе батальон SS, 4000 тысячи эвакуируемых немецких подводников, высоквалифицированных специалистов, крупных нацистских бонз, высших чинов флота..."
"...Маринеско атаковал в подводном положении, стреляя торпедами едва ли не в упор, и это на глазах сильнейшего за всю войну немецкого конвоя!"
"... Далее в представлении говорилось о еще одной мастерской атаке и потоплении одного большого корабля, - военного транспорта «Генерал фон Штойбен». Водоизмещение около 15 000 тонн. Транспорт перевозил 3600 танкистов. Их хватило бы на укомплектование нескольких танковых дивизий! Это все в том же походе..."
"Таким образом, за один только поход Александр Маринеско уничтожил восемь тысяч гитлеровцев. Полноценная дивизия! Да еще какая дивизия! Отборные офицеры, первоклассные специалисты - подводники, эсэсовцы, фашистские бонзы..."
"Александр Маринеско сумел прорвать плотное окружение кораблей, охранявших транспорт, и выпущенные им четыре торпеды достигли цели: транспорт с гитлеровскими подводниками пошел на дно. После успешной атаки и длительного преследования подводной лодки конвойными кораблями противника подводная лодка благополучно вернулась на базу..."
"Это была блестящая военная операция, благодаря которой инициатива господства в морской войне на Балтике была прочно перехвачена советскими моряками», - говорит заместитель директора Музея подводных сил России имени А.И.Маринеско Юрий Лебедев: «Своими действиями подводная лодка «С-13» приблизила конец войны. Это был стратегический успех советского военно-морского флота, а для Германии - крупнейшая морская катастрофа. Подвиг Маринеско состоит в том, что он уничтожил казавшийся непотопляемым символ нацизма, корабль-мечту, пропагандирующую «Третий рейх»..."
КОМЕНТ:
-
С юридической точки зрения действия командира Маринескo были безупречны. Суда, предназначенные для перевозки беженцев, и госпитальные суда должны были быть обозначены соответствующими знаками красного креста, не могли носить камуфляжную окраску и не могли идти в одном конвое вместе с военными судами. На их борту не могло находиться никаких военных грузов, стационарных или временно размещённых орудий ПВО, артиллерийских орудий или иных средств. Говоря юридическим языком, «Вильгельм Густлофф» был боевым кораблём, на который позволили подняться шести тысячам беженцев. Вся ответственность за их жизнь, с того момента как они поднялись на боевой корабль, лежит на соответствующих должностных лицах немецкого военного флота.
В годы «холодной войны» в Германии Маринеско считали военным преступником, пока Институт морского права (город Киль, Германия) не принял решения, которое полностью оправдало Маринеско и признало, что «Вильгельм Густлофф» являлся законной военной добычей советских подводников. Решение основывалось на следующем:
1. «Вильгельм Густлофф» не являлся безоружным гражданским судном: на его борту имелось вооружение, которым можно было бороться с кораблями и авиацией противника;
2. «Вильгельм Густлофф» являлся учебной плавучей базой для подводного флота Германии;
3. «Вильгельм Густлофф» шёл в сопровождении боевого корабля флота Германии;
4. Советские транспорты с беженцами и ранеными в годы войны неоднократно становились целями для германских подлодок и авиации (в частности, теплоход «Армения», потопленный в 1941 году в Чёрном море, вёз на своём борту более 5 000 беженцев и раненых. Выжило только 8 человек. Впрочем, «Армения», как и «Вильгельм Густлофф», нарушала статус санитарного судна и являлась законной военной целью). Поэтому за советской стороной было признано право на ответные адекватные действия в отношении германских судов.
КОМЕНТ:
- //«Вильгельм Густлофф» не являлся безоружным гражданским судном: на его борту имелось вооружение, которым можно было бороться с кораблями и авиацией противника.
Ложь.
Исследования корпуса затонувшего судна независимыми экспертами это доказали неоднократно. Последний раз - в 2004-ом году.
//«Вильгельм Густлофф» являлся учебной плавучей базой для подводного флота Германии.
Ложь.
На момент торпедирования он им не являлся, имея совершенно другой юридический статус.
//«Вильгельм Густлофф» шёл в сопровождении боевого корабля флота Германии;
Ложь.
Корабль вышел из гавани в сопровождении трех кораблей: пассажирского лайнера Hansa, так же заполненного беженцами, и двумя торпедными лодками. Из-за неполадок и Hansa и одна торпедная лодка остались в гавани - они просто дали течь в такой шторм, и из сопровождения остался вторая торпедная лодка - Löwe. Но и он отстал от корабля из-за неполадок с двигателем и на момент торпедирования Густлофф сопровождения не имел
.
//в частности, теплоход «Армения», потопленный в 1941 году в Чёрном море, вёз на своём борту более 5 000 беженцев и раненых. Выжило только 8 человек. Впрочем, «Армения», как и «Вильгельм Густлофф», нарушала статус санитарного судна и являлась законной военной целью).
Ложь.
В 1941-ом году СССР объявило неограниченную подводную войну (надеюсь не надо рассказывать, что сие значит?) и не могло рассчитывать ни на что иное, как на совершенно аналогичный ответ. Но немцы с ответом затянули, а зря. Что касается Армении, которую так любят приводить в пример за не имением других, то НИКАКИХ доказательств поражения корабля немецкими торпедами - нет. Судно до сих пор не найдено.
КОМЕНТ:
Имел Густлофф опознавательные знаки госпитального судна? НЕТ
Находились на борту Густлоффа военнослужащие ДА
Уже эти два факта делают судно совершенно законно военной целью.
КОМЕНТ:
- "В то же время, в нарушение статуса санитарного судна"
И что?:-) Гитлер вообще напал на СССР, нарушив пакт о ненападении, вот какая он бяка.
А действия Маринеско могли быть просто местью за потопление "Армении".
"Более того, НИКАКИХ доказательств поражения Армении немецкими торпедами - нет."
Торпеды, когда, плывут - они как, громко и на трех языках объявляют свою нац. принадлежность. А после взрыва выкидывают буй с флагом государства-производителя.
М-да уж...
Комент:
- //Энгельс так описывает, сей непостижимый для европейского восприятия феномен: «И русский мужик, взявшись за топор, с отчаянным остервенением защищал свое рабство». Коротко и понятно."
Не уверен, что это был именно Энгельс, но цитата великолепна. Спасибо.
65 лет назад, 30 января 1945 года, был потоплен «Вильгельм Густлофф» (нем. Wilhelm Gustloff
) — германский пассажирский лайнер, принадлежавший немецкой организации «Сила через радость» (нем. Kraft durch Freude - KdF
), с 1940 плавающий госпиталь.
Его гибель была одной из крупнейших по числу жертв морских катастроф - по официальным данным, в ней погибло 5 348 человек, а по оценкам ряда историков реальные потери могли составлять от восьми до девяти с лишним тысяч жертв.
И до сих пор идут споры, что это было - выдающийся подвиг или чудовищное преступление?
История корабля во многом символична и полна мистических совпадений. Например, «Вильгельм Густлофф» был атакован и потоплен советской подводной лодкой С-13 под командованием Маринеско 30 января 1945 года - ровно через 50 лет после дня рождения (1895 г.) человека, в честь которого был в итоге назван корабль (партфункционера Густлоффа) и ровно через 12 лет после прихода к власти (1933 г.) человека, в честь которого был назван первоначально (Гитлера)... Вдобавок, 30 января 1945 года исполнилось 30 лет с того дня, когда атакуя французский порт Гавр, Германия впервые использует подводные лодки...
В новостной ленте пишут следующее:
30 января 1945 года в результате беспримерной торпедной атаки на Балтике, в Данцигской бухте, экипаж С-13 уничтожил тысячи элитных гитлеровских офицеров-подводников на борту германского суперлайнера «Вильгельм Густлов».
Адольф Гитлер объявил Александра Маринеско своим личным врагом № 1.
На плавучей учебной базе немецких подводников водоизмещением почти 25,5 тысячи тонн, находилось более 10 тысяч человек, в том числе около 3600 обученных моряков-подводников, или 70 экипажей подводных лодок. С их помощью гитлеровская Германия планировала установить морскую блокаду Великобритании.
А всего через десять дней, в том же походе, подлодка С-13 потопила в Балтийском море еще и крейсер «Генерал фон Штойбен», на борту которого было около трех тысяч фашистских солдат и офицеров.
Подвиги прославленного экипажа подводной лодки С-13 и ее командира, «атака века», проведенная вопреки всем хрестоматийным канонам военной науки, значение тех событий десятилетиями замалчивались. Благодаря настойчивости общественной организации «Комитет Маринеско», ветеранов флота, поддержки командования Балтийского флота заслуги Александра Маринеско перед Родиной и его подвиги получили достойную оценку. В 1990 году, уже после его смерти, легендарному подводнику было присвоено звание Героя Советского Союза.
Сегодня ветераны-подводники, офицеры Балтийского флота, преподаватели и курсанты Балтийского военно-морского института имени адмирала Ф.Ф. Ушакова, жители города по традиции придут на Набережную имени Маринеско. Они возложат цветы к подножию памятника знаменитому подводнику, установленному здесь в 2001 году. Командир С-13 словно замер у перископа своей субмарины, вглядываясь в морскую даль.
В Калининграде в ознаменование памятной даты состоится митинг, в Балтийской государственной академии рыбопромыслового флота пройдет научная конференция, посвященная 65-й годовщине подвига экипажа С-13.
http://news.mail.ru/society/3314514/print/
Очень трогательно и патриотично. Но... неправда.
Однако, что же было на самом деле?
(много букв и фотографий)
Гитлер никогда не объявлял Маринеску своим личным врагом - это выдумка.
Фантазией является и байки про "тысячи элитных офицеров-подводников", которые якобы должны были подвергнуть Англию морской блокаде... И это в 1945 году-то?!
И прогулочный лайнер, ставший в годы войны плавучим госпиталем не мог быть "плавучей базой". Что такое плавучая база? Это не просто места для отдыха и учебные классы (под которые теоретически можно подвести и кают-компании с учебниками на столах), но это и возможность швартовать, обслуживать, ремонтировать военные суда (в данном случае подлодки), возможность стабильной заправки этих военных или тренировочных судов, стационарность, отсутствие на борту гражданских (это крайне необходимо для предотвращения утечки информации), нахождение в закрытых от противника шхерах (фьордах), защита, как от авиации, так и от возможного захвата, уничтожения на месте дислокации или пассивной разведки, при выходе на учения - возможность пополнения запасов в стационарных либо временных базах и так далее. Ничего этого на «Вильгельме Густлоффе» в помине не было.
На самом деле корабль был наполнен раненными, медсестрами и, в основной своей массе - беженцами, преимущественно женщинами и детьми. Может ли быть названо подвигом торпедирование этого корабля, где, между прочим, погибших было больше, чем на знаменитом "Титанике"?
Два эсминца, болтающихся в отдалении от беззащитного корабля, названные потом "сильнейшим охранением" - не могли помешать командеру лодки потопить практически беспомощный корабль... Здесь, увы, гордиться нечем....
Когда фашисты топили гражданские корабли с ранеными -это называлось подлостью и преступлением.
Когда советская подлодка утопила
«Вильгельм Густлофф» вместе с тысячами беженцев - это назвали подвигом....
Но был ли Маринеско (Маринеску) "кровожадным русским злодеем"? И фамилия-то не очень русская, да и обстоятельства не говорят о том, что Маринеско специально охотился за раненными и детьми...
Как же все произошло, что привело к страшной трагедии?
Попробуем разобраться всесторонне....
«Густлофф». Церемония закрутки первого болта.
Гамбург, 1 августа 1936 года.
А началось все с того, что после прихода к власти в 1933 г. Национал-социалистической немецкой рабочей партии (НСДАП) во главе с Адольфом Гитлером, одним из её направлений деятельности стало создание широкой системы социального обеспечения и услуг, что дало бы возможность увеличить социальную базу поддержки политики нацистов среди населения Германии. Уже в середине 30-х годов рядовой немецкий рабочий по уровню услуг и льгот, которые ему полагались, выгодно отличался от рабочих в других странах Европы.
Для распространения влияния идей национал-социализма и организации досуга рабочего класса были созданы такие организации, как «Сила через радость» (нем. Kraft durch Freude — KDF), которая входила в Немецкий трудовой фронт (DAF). Главной целью этой организации было создание системы отдыха и путешествий для немецких рабочих. Для воплощения этой цели, была построена целая флотилия пассажирских судов для предоставления дешёвых и доступных путешествий и круизов. Флагманом этого флота должен был стать новый комфортабельный лайнер, который авторы проекта планировали назвать именем немецкого фюрера — «Адольф Гитлер».
Однако всё изменилось из-за того, что 4 февраля 1936 года в Давосе еврейским студентом Давидом Франкфуртером был убит малоизвестный до этого времени швейцарский активист НСДАП Вильгельм Густлофф.
История его гибели приобрела скандальную огласку, особенно в Германии, учитывая национальность убийцы. Для нацистских пропагандистов убийство немца, к тому же лидера национал-социалистов Швейцарии, стало идеальным подтверждением нацистской теории заговора мирового еврейства против немецкого народа. Из одного из рядовых лидеров зарубежных нацистов Вильгельм Густлофф превратился в «символ страдания» (Blutzeuge ). Он был похоронен с государственными почестями, в его честь по всей Германии прошли многочисленные митинги, которые искусно эксплуатировала государственная пропаганда, его именем были названы самые разнообразные объекты в Германии.
В связи с этим, когда в 1937 году круизный лайнер, заказанный на верфи «Блом & Фосс» , уже был готов для спуска на воду, немецкое руководство решило увековечить имя «героя нацистского дела и страдания за немецкий народ». По инициативе Гитлера новый лайнер было решено назвать «Вильгельм Густлофф». На торжественный спуск на воду 5 мая 1937 года, кроме основных лидеров нацистского режима, также прибыла и вдова Густлоффа, которая на церемонии по традиции «на счастье» разбила бутылку шампанского о борт лайнера.
May 5, 1937: As Adolf Hitler watches Wilhelm Gustloff"s widow, Hedwig Gustloff, breaks a bottle of
champagne on the bow christening the ship at the launch ceremony. The ship is named after the former head of the Swiss Nazi Party who was assassinated by David Frankfurter on Feb. 4, 1936.
Спуск на воду. «Вильгельм Густлоф»
Размеры теплохода впечатляли: длина 208,5 м, ширина - 23,5 м, высота надводного борта - 17,3 м, полная высота "от киля до клотика" - 58 м, осадка - 7 м. В движение с максимальной скоростью 15,5 узлов его приводили четыре восьмицилиндровых двухтактных дизеля общей мощностью 9500 л.с. Судно было рассчитано на перевозку 1463 пассажиров при штатной численности экипажа в 417 человек.
С технологической точки зрения «Вильгельм Густлофф» не был исключительным кораблем. Его двигатели были средней мощности, и он не был построен для быстрых путешествий, а скорее для медленных, комфортных круизов. Но с точки зрения удобств, оборудования и приспособлений для отдыха этот лайнер действительно был одним из лучших в мире. В отличие от других судов такого класса, «Густлофф», в подтверждение «бесклассового характера» нацистского режима, имел каюты одинакового размера и одинакового отличного удобства для всех пассажиров. Лайнер имел 10 палуб. Одной из новейших технологий, применённых на нём, был принцип открытой палубы с каютами, которые имели на неё прямой выход и ясный обзор пейзажей. Лайнер был рассчитан на 1 500 человек. К их услугам были предоставлены шикарно украшенный бассейн, зимний сад, большие просторные залы, музыкальные салоны, несколько баров.
Кроме сугубо технических нововведений и наилучших приспособлений для незабываемого путешествия, «Вильгельм Густлофф», стоивший 25 миллионов марок, являл собой своеобразный символ и средство пропаганды властей Третьего рейха. По словам Роберта Лея, возглавлявшего Немецкий трудовой фронт, лайнеры, подобные этому, могли:
« ...предоставить возможность, по воле фюрера, слесарям Баварии, почтальонам Кёльна, домохозяйкам Бремена по крайней мере раз в году осуществить доступное по цене морское путешествие на Мадейру, по побережью Средиземного моря, к берегам Норвегии и Африки»
Для граждан Германии путешествие на «Густлоффе» должно было быть не только незабываемым, но и доступным по цене, невзирая на социальное положение. Например, пятидневный круиз по побережью Италии стоил лишь 150 рейхсмарок, тогда как средний месячный заработок рядового немца равнялся 150—250 рейхсмаркам. Для сравнения, стоимость билета на этом лайнере составляла лишь третью часть от стоимости подобных круизов в Европе, где их могли себе позволить только представители зажиточных слоев населения и знати. Таким образом, «Вильгельм Густлофф» своими удобствами, уровнем комфорта и доступностью не только закреплял расположение немецкого народа к нацистскому режиму, но и также должен был демонстрировать всему миру преимущества национал-социализма.
После торжественного спуска судна на воду прошло 10 месяцев, прежде чем «Вильгельм Густлофф» прошёл ходовые испытания в мае 1938 года. За это время была закончена отделка и обустройство интерьера лайнера. В качестве благодарности, строителей судна взяли на двухдневный круиз по Северному морю, который квалифицировался как испытательный. Первый официальный круиз состоялся 24 мая 1938 года, и почти две трети его пассажиров были гражданами Австрии, которую Гитлер намеревался вскоре присоединить к Германии. Незабываемое путешествие имело целью ошеломить уровнем сервиса и удобств австрийцев — участников круиза — и убедить других в преимуществах союза с Германией. Круиз стал настоящим триумфом, свидетельством достижений новой власти Германии. Мировая пресса восторженно описывала впечатления участников круиза и невиданную роскошь на борту лайнера. Даже сам Гитлер прибыл на лайнер, символизировавший все лучшие достижения страны под его руководством. Когда же ажиотаж вокруг этого символа гитлеровского режима несколько стих, лайнер начал выполнять задание, ради которого был построен, — предоставлять доступные, комфортабельные круизы рабочим Германии.
Хотя «Вильгельм Густлофф» предлагал действительно незабываемые и дешёвые путешествия и круизы, в истории он также остался как яркое средство пропаганды нацистского режима. Первый удачный, хоть и не запланированный, случай произошёл во время спасения моряков английского судна «Пегуэй», терпевшего бедствие 2 апреля 1938 года в Северном море. Отвага и решительность капитана была отмечена не только мировой прессой, но и английским правительством — капитан был награждён, а на судне позже установили памятную доску. Благодаря этому случаю, когда 10 апреля «Густлоффа» используют в качестве плавучего избирательного участка для немцев и австрийцев Великобритании, участвующих в плебисците о присоединении Австрии, о нём уже благосклонно писала не только британская, но и мировая пресса. Для участия в плебисците почти 2 000 граждан обеих стран и большое количество корреспондентов отплывали в нейтральные воды вблизи побережья Великобритании. Лишь четверо из участников этого события воздержались. Западная, и даже британская коммунистическая пресса была в восторге от лайнера и достижений Германии. Использование такого совершенного судна в плебисците символизировало то новое, что нацистский режим внедрял в Германии.
Пассажирский лайнер Вильгельм Густлофф (Wilhelm Gustloff). Pocztówka (почтовая открытка) z roku 1938.
Флагман круизного флота «Вильгельм Густлофф» провел в море всего полтора года и осуществил 50 круизов в рамках программы «Сила через радость». На его борту побывали около 65 000 отдыхающих. Обычно в теплый сезон лайнер предлагал путешествия по Северному морю, побережью Германии, норвежским фьордам. Зимой лайнер ходил в круизы по Средиземному морю, побережью Италии, Испании и Португалии.
Для многих, несмотря на такие незначительные неудобства, как запрет на выход на берег в странах, которые не поддерживали нацистский режим, эти круизы остались незабываемым и самым лучшим временем из всего периода нацистского господства в Германии. Многие рядовые немцы воспользовались услугами программы «Сила через радость» и были искренне благодарны новому режиму за предоставление возможностей отдыха, не сравнимого с другими странами Европы.
Хм, Сталин советским гражданам таких радостей не дарил. Но его до сих пор хвалят сталинисты...
Помимо круизной деятельности, «Вильгельм Густлофф» оставался судном в государственной собственности и вовлекался в различные мероприятия, проводимые правительством Германии.
20 мая 1939 году «Вильгельм Густлофф» впервые перевозил войска — немецких добровольцев легиона «Кондор», принимавшего участие в гражданской войне в Испании на стороне Франко. Прибытие судна в Гамбург с «героями войны» на борту вызвало большой резонанс по всей Германии, и в порту устроили специальную церемонию встречи с участием лидеров государства.
Последний круиз лайнера состоялся 25 августа 1939 года. Неожиданно во время запланированного рейса в середине Северного моря капитан получил зашифрованный приказ срочно вернуться в порт. Время круизов окончилось — менее чем через неделю Германия напала на Польшу и началась Вторая мировая война.
С началом войны почти все суда KDF оказались на военной службе. «Вильгельм Густлофф» был переоборудован в госпитальное судно (нем. Lazarettschiff ) и приписан к ВМС Германии. Лайнер был перекрашен в белый цвет и обозначен красными крестами, что должно было защитить его от нападения согласно Гаагской конвенции.
«Вильгельм Густлофф» - госпитальное судно
Первые пациенты начали прибывать на борт уже во время войны против Польши в октябре 1939 года. Даже в таких условиях власти Германии использовали судно как средство пропаганды — как свидетельство гуманности нацистского руководства, большинством из первых пациентов были раненые пленные поляки. Со временем, когда немецкие потери стали ощутимыми, судно отправили в порт Готенгафен (Гдыню), где оно взяло на борт ещё больше раненых, а также немцев (фольксдойче), эвакуированных из Восточной Пруссии.
«Вильгельм Густлофф» также принимал раненых во время захвата Норвегии летом 1940 года, а затем готовился к транспортировке войск в случае вторжения в Великобританию. Однако в связи с провалом немецких попыток покорить её эти планы не были осуществлены, и судно отправили в Данциг, где долечивались последние 414 раненых. Служба судна как военного госпиталя закончилась — по решению руководства ВМС его приписали к школе подводников в Готенхафене. Лайнер опять перекрасили в серый камуфляжный цвет, и он потерял защиту Гаагской конвенции, которую имел раньше.
С приближением конца войны ситуация начала изменяться не в пользу Германии — множество городов страдали от налетов союзной авиации. 9 октября 1943 года Готенхафен был подвергнут бомбардировке, в результате которой было потоплено другое судно прежнего KDF, а сам «Вильгельм Густлофф» получил повреждения.
Во второй половине 1944 года фронт подошёл совсем близко к Восточной Пруссии. Немцы Восточной Пруссии боялись мести со стороны Красной Армии. К тому же как советская пропаганда искусно использовала сведения о зверствах немцев для укрепления боевого духа советских воинов и призывов к мести, так и немецкая живописала «ужасы советского наступления». Эта пропаганда привела к усилению паники среди мирного населения с приближением фронта, и миллионы людей стали беженцами.
На начало 1945 года уже значительное количество людей в панике спасались бегством от наступающей Красной Армии. Многие из них следовали к портам на побережье Балтийского моря. Для эвакуации огромного количества беженцев по инициативе немецкого адмирала Карла Дёница была осуществлена специальная операция «Ганнибал», которая вошла в историю как крупнейшая в истории эвакуация населения морем. Во время этой операции почти 2 миллиона человек мирного населения были эвакуированы в Германию — на больших судах, как «Вильгельм Густлофф», а также на сухогрузах и буксирах.
В рамках операции «Ганнибал» 22 января 1945 года «Вильгельм Густлофф» начал принимать на борт беженцев. Сначала людей размещали по специальным пропускам — в первую очередь несколько десятков офицеров-подводников, несколько сот женщин из флотского вспомогательного дивизиона и почти тысячу раненых солдат. Позже, когда в порту собрались десятки тысяч людей и ситуация осложнилась, начали впускать всех, предоставляя преимущество женщинам и детям. Поскольку запроектированное количество мест были всего 1 500, беженцев начали размещать на палубах, в переходах. Женщин-военнослужащих разместили даже в пустом бассейне.
На последних этапах эвакуации паника усилилась настолько, что некоторые женщины в порту в отчаянии начали отдавать своих детей тем, кому удалось подняться на борт, в надежде хотя бы таким образом их спасти. Под конец, 30 января 1945 года, офицеры экипажа судна уже перестали считать беженцев, количество которых перевалило за 10 000...
По современным оценкам на борту должно было находиться 10582 человека: 918 курсантов младших групп 2-го учебного дивизиона подводных лодок (2. U-Boot-Lehrdivision ), 173 члена экипажа судна, 373 женщины из состава вспомогательного морского корпуса, 162 тяжелораненых военнослужащих, и 8956 беженцев, в основном стариков, женщин и детей.
Вопреки рекомендациям идти зигзагом, чтобы осложнить атаку подводных лодок, было решено идти прямым курсом со скоростью в 12 узлов, поскольку коридор в минных полях не был достаточно широким и капитаны надеялись таким образом быстрее выбраться в безопасные воды; кроме того, корабль испытывал недостаток топлива. Лайнер не мог развить полную скорость из-за полученных при бомбардировках повреждений. К тому же торпедолов TF-19 вернулся в порт Готенхафен, получив повреждение корпуса при столкновении с камнем, и в охранении остался только один миноносец «Лев» (Löwe ). В 18:00 поступило сообщение о конвое тральщиков, который якобы шёл навстречу, и, когда уже стемнело, было приказано включить ходовые огни, чтобы предотвратить столкновение. В действительности же никаких тральщиков не было, и обстоятельства появления этой радиограммы так и остались невыясненными до сих пор. По другим данным, секция тральщиков вела траление навстречу конвою, и появилась позднее данного в оповещении времен
Когда командир советской подводной лодки С-13 Александр Маринеско увидел ярко освещённый, вопреки всем нормам военной практики, «Вильгельм Густлофф», то в течение двух часов следовал за ним в надводном положении, выбирая позицию для атаки. Даже здесь судьба подвела «Густлофф», поскольку обычно субмарины были неспособны догнать надводные корабли, но капитан Петерсон шёл медленнее проектной скорости, учитывая значительное переполнение пассажирами и неуверенность относительно состояния корабля после многолетней бездеятельности и ремонта после бомбардировки. В 19:30, так и не дождавшись тральщиков, Петерсон дал команду потушить огни, но уже было поздно — Маринеско выработал план атаки.
Около девяти часов С-13 зашла со стороны берега, где её менее всего могли ожидать, и с дистанции менее 1 000 м в 21:04 выпустила первую торпеду с надписью «За Родину», а затем ещё две — «За советский народ» и «За Ленинград». Четвёртая, уже взведенная торпеда «За Сталина», застряла в торпедном аппарате и едва не взорвалась, но её удалось обезвредить, закрыть люки аппаратов и погрузиться.
В 21:16 первая торпеда попала в нос корабля, позже вторая взорвала пустой бассейн, где находились женщины флотского вспомогательного батальона, а последняя ударила в машинное отделение. Первой мыслью пассажиров было, что они наскочили на мину, но капитан Петерсон понял, что это была субмарина, и его первыми словами было: Das war’s ("Вот и всё").
Те пассажиры, которые не погибли от трёх взрывов и не утонули в каютах нижних палуб, в панике бросились к спасательным шлюпкам. В этот момент оказалось, что приказав закрыть, согласно инструкции, водонепроницаемые отсеки в нижних палубах, капитан нечаянно заблокировал часть команды, которая должна была заняться спуском шлюпок и эвакуацией пассажиров. Поэтому в панике и давке погибло не только много детей и женщин, но также многие из тех, кто выбрался на верхнюю палубу. Они не могли спустить спасательные шлюпки, потому что не умели этого делать, к тому же многие шлюпбалки обледенели, а судно уже получило сильный крен. Общими усилиями команды и пассажиров некоторые шлюпки удалось спустить на воду, и все же в ледяной воде оказалось много людей. От сильного крена судна с палубы оторвалась зенитная установка и раздавила одну из шлюпок, уже полную людей. Примерно через час после атаки «Вильгельм Густлофф» полностью затонул.
Миноносец «Лев» (бывший корабль голландского ВМФ) первым прибыл на место трагедии и начал спасение уцелевших пассажиров. Поскольку в январе температура уже была —18 °C, оставалось всего несколько минут до того, как наступало необратимое переохлаждение организма. Несмотря на это, кораблю удалось спасти 472 пассажира со шлюпок и из воды. На помощь также подошли корабли охранения другого конвоя — крейсера «Адмирал Хиппер», который тоже, кроме команды, ещё имел на борту около 1 500 беженцев. Из-за опасения атаки субмарин он не остановился и продолжал удаляться в безопасные воды. Другим кораблям (под «другими кораблями» понимается единственный эсминец Т-38, — на «Леве» не работала ГАС, «Хиппер» ушёл) удалось спасти ещё 179 человек.
Немногим больше чем через час новые корабли, которые пришли на помощь, смогли выловить только мёртвые тела из ледяной воды. Позже малый посыльный корабль, который прибыл на место трагедии, неожиданно нашёл, через семь часов после потопления лайнера, среди сотен мёртвых тел незамеченную шлюпку и в ней живого младенца, закутанного в одеяла, — последнего спасённого пассажира «Вильгельма Густлоффа»...
Осматривавший последнюю встреченную лодку матрос Вернер Фик увидел в ней странный сверток больших размеров. Подойдя к нему и размотав угол моряк увидел голову годовалого ребенка, который все еще подавал признаки жизни! Немедленное медицинское вмешательство спасло жизнь мальчика. Впоследствии бездетный Вернер Фик усыновил младенца, став, таким образом, единственным человеком, для которого страшная ночь гибели "Густлофа" стала самым счастливым днем в жизни.
В результате выжить удалось, по разным оценкам, от 1 200 до 2 500 человек из более чем 10 тысяч находившихся на борту. По максимальным оценкам, потери оцениваются в 9 343 жизни.
Некоторые немецкие историки упорно проталкивают версию о том, что в районе катастрофы «Густлоффа» находилась, по крайней мере, еще одна советская подводная лодка.
Вот как описывает этот эпизод немецкий военный историк Гвидо Кнопп в своей книге «Гибель «Густлоффа» (издательство «Экон Ульштайн», Мюнхен, 2002 г.). По его версии «С-13» или другая русская подводная лодка атаковала, по крайней мере, один раз миноносец «Т-36», прибывший через сорок минут к месту катастрофы и заставший «Густлофф» еще на плаву. В 00:25 01.02.1945 раздался крик: «Торпеды по встречному курсу!». Лишь с большим трудом удалось командиру миноносца капитан-лейтенанту Херингу резко повернуть корабль на правый борт и избежать атаки».
В описании этого эпизода имеются удивительные расхождения в сообщениях спасшихся после катастрофы и в советских источниках. Историограф «Густлоффа» Хайнц Шён нашел в ходе своих исследований целый ряд свидетелей, которые сообщали, что сразу после гибели лайнера видели в море рубку подводной лодки и даже слышали, как подводники разговаривали между собой по-русски. Однако советские источники нигде не сообщают о всплытии «С-13» в этот момент. Бортовой журнал подводной лодки также подтверждает, что она уже ушла под воду. Может быть, в районе катастрофы находилась еще одна подводная лодка?
Хорст Манковка, подводник из 2-й учебной дивизии подводных сил, рассказывает: «Я стоял у борта. К тому времени «Густлофф» уже сильно накренился. Вдруг я увидел подводную лодку. Вначале я подумал, это немецкая лодка и сказал стоявшим рядом женщинам: «Успокойтесь, это подошли спасательные суда». Но затем я увидел, как с рубки вниз спускаются три человека, которые побежали вперед и начали разворачивать орудие. Тогда я осознал, что это должны быть русские. Через короткое время они вернулись в рубку, и лодка ушла».
Урсула Биркле, беженка из Восточной Пруссии подтвердила высказывание Манковки: «Тут появилось что-то длинное и черное, которое вдруг возникло из ниоткуда. Мы увидели орудие, направленное на нас. Затем лодка вновь исчезла».
Один из последних ныне здравствующих членов экипажа советской подводной лодки Алексей Астахов, проживающий в Кронштадте, утверждает, что «С-13» сразу же погрузилась и отошла от места торпедной атаки. Русские архивные материалы нигде не упоминают о повторном нападении подводной лодки. Все опубликованные документы говорят лишь об уходе «С-13» из опасной зоны под шквалом глубинных бомб.
Крупнейший специалист по истории военно-морских флотов периода Второй мировой войны немецкий профессор Юрген Ровер считает, что Маринеско упустил блестящую возможность атаковать один из самых крупных кораблей военно-морских сил Германии - тяжелый крейсер «Адмирал Хиппер». Поскольку миноносец «Т-36» все еще подбирал уцелевших пассажиров «Густлоффа», то дрейфовавший рядом крейсер представлял для командира подводной лодки заманчивую цель. Но вне всяких сомнений советский подводник переоценил силу конвойного охранения «Хиппера». Тем не менее, советская подводная лодка настолько угрожала тяжелому крейсеру «Адмирал Хиппер», что тот был вынужден спасаться бегством, дав полный ход прямо через находившихся в этот момент в воде пассажиров «Густлоффа».
По данным Ровера, сверенным им с российскими источниками, в этот момент в Балтийском море находились семь советских подводных лодок:
«Щ-307» капитан-лейтенанта Калинина (4.1 - 3.2 45) - в районе Либау.
«С-13» капитана 3-го ранга Маринеско (11.1 -15.2.45) - в районе отмели Штольпебанк.
«Щ-318» капитана 3-го ранга Лошкарева - в районе Мемеля.
«Щ-407» капитан-лейтенанта Бочарова - вначале перед островом Борнхольм, затем в центральной Балтике и перед Данцигской бухтой и полуострова Хель.
«Л-3» капитана 3-го ранга Коновалова (23.1 - 8.2.45) - постановка мин в районе Виндау.
«К-51» капитана 3-го ранга Дроздова (23.1 - 21.2.45) - в районе Кольберга, затем севернее Борнхольм и в Померанской бухте.
«М-90» капитан-лейтенанта Русина (29.1 - 9.245) - в районе Виндау.
Могла ли какая-либо из них также принять участие в атаке на немецкие корабли в этом районе? Теоретически, да. Однако конкретный ответ может быть дан лишь после того, как будут проанализированы данные из вахтенных журналов советских лодок.
(Лебедев Ю. Как погибал лайнер «Вильгельм Густлофф»?)
***
В некоторых немецких публикациях в годы холодной войны, потопление «Густлоффа» называется преступлением против мирного населения, таким же, как бомбардировка Дрездена союзниками. Однако исследователь катастрофы Гейнц Шён полагает, что лайнер представлял собой военную цель и его потопление не являлось военным преступлением, так как: суда, предназначенные для перевозки беженцев, госпитальные суда должны были быть обозначены соответствующими знаками — красным крестом, не могли носить камуфляжную окраску, не могли идти в одном конвое вместе с военными судами. На их борту не могли находиться какие-либо военные грузы, стационарные и временно размещённые орудия ПВО, артиллерийские орудия или иные аналогичные средства.
«Вильгельм Густлофф» был боевым кораблём, на который позволили подняться шести тысячам беженцев. Вся ответственность за их жизнь, с того момента как они поднялись на боевой корабль, лежала на соответствующих должностных лицах немецкого военного флота. Таким образом, «Густлофф» являлся законной военной целью советских подводников, ввиду следующих фактов:
1. «Вильгельм Густлофф» не являлся безоружным гражданским судном: на его борту имелось вооружение, которым можно было бороться с кораблями и авиацией противника;
2. «Вильгельм Густлофф» являлся учебной плавучей базой для подводного флота Германии;
3. «Вильгельм Густлофф» шёл в сопровождении боевого корабля флота Германии (миноносец «Лев»);
4. Советские транспорты с беженцами и ранеными в годы войны неоднократно становились целями для германских подлодок и авиации (в частности, теплоход «Армения», потопленный в 1941 году в Чёрном море, вёз на своём борту более 5 тыс. беженцев и раненых. Выжило только 8 человек. Впрочем, «Армения», как и «Вильгельм Густлофф», нарушала статус санитарного судна и являлась законной военной целью)
В Германии реакция на потопление «Вильгельма Густлоффа» на момент трагедии была довольно сдержанной. Немцы не разглашали масштабы потерь, чтобы не ухудшать моральное состояние населения ещё сильнее. Кроме того в тот момент немцы несли тяжёлые потери и в других местах. Однако по окончании войны в сознании многих немцев одновременная гибель стольких мирных людей и особенно тысяч детей на борту «Вильгельма Густлоффа» осталось раной, которую не заживило даже время. Вместе с бомбардировкой Дрездена эта трагедия остаётся одним из наиболее страшных событий Второй мировой войны для немецкого народа. Из четырёх капитанов, которые спаслись после гибели корабля, самый молодой, Колер, не выдержав чувства вины за трагедию «Вильгельма Густлоффа», вскоре после войны покончил жизнь самоубийством.
***
Если подвести краткие результаты "атаки века" , получается следующее: утоплен крупный пассажирский лайнер не имевший, сам по себе, ни боевого значения, ни военных грузов. На его борту погибло: из 918 матросов и офицеров 2-й учебной дивизии подводных сил 406 человек (44 процента), из 173 членов экипажа - 90 (52 процента), из 373 женщин-военнослужащих - 250 (67 процента), из почти 5150 беженцев и раненных - 4600 (89 процента). В последнюю цифру вошло почти 3000 детей. Естественно, что Маринеско не мог знать истинной цены своей победы, но те, кто исследовал обстоятельства победы (если они занимались этим всерьез) вслед за ним не могли всего этого не знать. Можно ли назвать достигнутый результат "подвигом" с точки зрения достигнутых результатов? Боюсь, что нет.
Между тем, в тени этой раздутой "утки" оказался другой боевой эпизод.//
****
(продолжение следует)
